Пост Алины Фаркаш
https://facebook.com/story.php?story_fbid=1376870915807851&id=684530601708556
В первом классе у моей дочки – целых два мальчика со смертельной аллергией на орехи. Такой тяжелой, что каждому из детей выделено по отдельному помощнику, единственной задачей которого будет следить за тем, чтобы мальчики никаким образом не вступили в контакт с орехами или чем-либо, содержащим орехи.
Представляешь, - рассказываю я подруге, - на родительском собрании вышли две мамы этих ребят, чтобы подробно рассказать, что именно нельзя приносить в школу. Например, нельзя бутерброды с нутеллой. Или бутерброды с песто. Так многие родители стали возмущаться и спрашивать тех мам: «Может, вы научите своих детей не трогать чужую еду, вместо того, чтобы заставлять всю параллель, все сто двадцать первоклашек, отказываться от любимой еды?!» Представляешь, какие чудовища?!
Подруга смущенно молчит и говорит, что она бы тоже такое спросила. И тут я понимаю, что она просто никогда не сталкивалась с действительно серьезной аллергией, для которой достаточно следовых количеств продуктов.
Понятно, что адекватные шестилетние дети, страдающие аллергией, не будут трогать чужую еду. Но! Другой первоклашка съест свой бутерброд с ореховой пастой, потом потрогает грязными руками дверную ручку – и все. Или смахнет крошку на чужой стол. Или прижмется испачканной щекой. Или погрызет чужую ручку, которую потом сунет в рот владелец. Для очень тяжелого аллергика – этого достаточно, чтобы случился отек квинке, реанимация и все то, через что никому не хотелось бы проходить. Я думаю, что многие люди этого просто не знают, поэтому им кажется, что для защиты аллергиков надо просто научить их не трогать чужую еду.
Но в общем мне бы больше хотелось поговорить о заботе коллектива о каждом его члене. К этому вопросу есть два подхода: первый – «свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого». Ну, то есть: вы можете летать на самолетах с младенцами до тех пор, пока они не кричат и никому не мешают. Особые дети могут учиться в обычной школе до тех пор, пока их поведение ничем не отличается от поведения нейротипичных детей. А если отличается, кричат и мешают – то на выход. Держите своих аллергиков на домашнем обучении, потому что ради двух человек остальные сто двадцать не должны страдать от отсутствия вкусняшек. И вообще не должны заморачиваться из-за чужих проблем.
Вопрос в том, что такой подход, хоть и выглядит логичным и даже разумным, он не работает на долгих дистанциях. И помимо того, что лишает доступа к социуму и его благам всех «не таких» – внушает внутреннюю тревогу и здоровым-благополучным-таким. Знаете, в Израиле на улицах, в кафе и магазинах очень много людей на инвалидных колясках и с разными особенностями. Многим неподготовленным людям это внушает тревогу, страхи, что с ними тоже может случиться нечто непоправимое.
Но. На длинной дистанции это успокаивает. Даже, если я буду полностью парализована, у меня будут друзья, которые вывезут меня посидеть в кафе, посплетничать, понаблюдать за красивыми дяденьками и помогут мне проглотить мою шаббатнюю порцию алкоголя. Даже, если я стану совсем-совсем беспомощной, в моей жизни все еще будет море, походы по магазинам и максимально нормальная жизнь, которая только возможна.
Если ребенок видит, что весь класс заботится о мальчике с аллергией, то ему будет не страшно надеть очки, если они ему понадобятся. Или брекеты. Или сказать «нет» в неприемлемой для себя ситуации. Просто потому, что он привык, что отличающийся человек – не изгой. Что отличаться – не страшно. Что если тебе необходимо особое отношение, то тебя поймут, поддержат и позаботятся. В конце-концов дети просто растут с ощущением того, что все люди – разные. И все достойны любви и заботы. А если все, то и он сам – тоже, конечно, достоен.
Мне кажется, отсутствие сладких бутербродов в школе – совсем невысокая цена за это знание.
